Элвис — мой отец,
Мэрилин — моя мать,
Иисус — мой лучший друг.
Нам никто не нужен,
Ведь мы есть друг у друга,
По крайней мере, я притворяюсь, будто это так.

Мы отрываемся каждым вечером по пятницам,
Танцуем до изнеможения в бледном свете луны.
Слушаем «Гранд Ол Опри»1
И чувствуем себя прекрасно.
Перебирая чётки, Мария молится за мой сломленный разум.

(Я сказала: «Не волнуйся об этом».)

О теле электрическом я пою2,
О теле электрическом я пою, любимый,
О теле электрическом я пою,

О теле электрическом я пою,
О теле электрическом я пою,
О теле электрическом я пою
Я горю, детка, я горю.

Уитмен3 — мой отец,
Монако — моя мать,
Бриллианты — мои лучшие друзья.
Рай — моё дитя,
Суицид — его отец,
Излишества — его смерть.

Мы отрываемся каждым вечером по пятницам,
Танцуем до изнеможения в бледном свете луны.
Слушаем «Гранд Ол Опри»
И чувствуем себя прекрасно.
Перебирая чётки, Мария молится за мой сломленный разум.

(Я сказала: «Не волнуйся об этом».)

О теле электрическом я пою,
О теле электрическом я пою, любимый,
О теле электрическом я пою,

О теле электрическом я пою,
О теле электрическом я пою,
О теле электрическом я пою,
Я горю, детка, я горю.

Моя одежда всё ещё пахнет тобой,
И все фотографии говорят, что ты по-прежнему молод.
Я притворяюсь, что мне не больно,
Хожу по миру, притворяясь, что мне весело.
И каждый вечер пятницы мы сходим с ума.
Мы сходим с ума в бледном свете луны.
Слушаем «Гранд Ол Опри»
И чувствуем себя прекрасно.
Мария легонько покачивается, к восторгу её сердца.

О теле электрическом я пою,
О теле электрическом я пою, любимый,
О теле электрическом я пою,

О теле электрическом я пою,
О теле электрическом я пою,
О теле электрическом я пою,
Я горю, детка, я горю.